Московская агломерация 2012: теория гиперурбанизма. Равенство, устойчивость и концентрация систем. Часть 2.

Wednesday, September 30, 2020

Десять идей интенсивного использования городского пространства. 

Градостроители иногда полагают, что люди – это проблема не их специальности. Градостроители редко оперируют социальными терминами и, напротив, часто увлекаются количественными данными и прямыми сравнениями плотности застройки и разнообразных коэффициентов Москвы с такими же данными Парижа, Лондона, Токио, Нью-Йорка (рис. 7).

Сравнение в масштабах мегаполиса в целом не  позволяет  дать адекватную оценку создаваемым локальным сообществам и эффективности использования земельных ресурсов в силу неоднородной по плотности за- стройки внутри самих городов. Мы видим и знаем, что стихийно сложившаяся застройка исторического центра является по факту более комфорт- ной, более человечной, более эффективной и в конечном итоге более устойчивой, нежели спланированные архитекторами XX  века  районы (рис. 8).

На сегодня подходы к развитию Московской агломерации методами урбанизации окрестных сельскохозяйственных земель и лесного фонда демонстрируют ярко выраженное продолжение традиций советского градостроительства, только в еще более грандиозных  масштабах.  Чтобы увидеть альтернативу экстенсивному развитию города, мы предлагаем проанализировать десять примеров радикально противоположного, интенсивного подхода к освоению городского пространства и формированию жилой среды. Рассматривая эти примеры, мы всякий раз будем держать в голове возможности применения тех или иных идей в конкретной ситуации раз вития Московской агломерации.

1. Архитектон «Альфа», 1920 г.

Работы и философские концепции художников русского авангарда оказали значительное влияние на лучших архитекторов модернизма 20века.

Казимир Малевич создает «архитектоны», семантически обозначая тесную связь абстрактной живописи и архитектуры как наиболее абстрактного искусства из всех известных. Оценивая масштабное отношение мелких и крупных элементов этой работы очевидно, что это модель огромного кон- центрированного полифункционального объекта со своей внутренней логикой (рис. 9).

«Архитектор по своему существу всегда абстрактен, но ему жизнь ставит задачу, чтобы он свои абстрактные формы построил, разместил так, чтобы образовались между ними полезные пространства для жизни, т.е. сама жизнь как низменное харчевое спекулятивное торговое состояние просит архитектора: "Облагородь меня, одень мою  техническую  пищеварительную требуху в высшую форму духа Искусства. Дай мне образ художественный, где бы я смогла после целого дня разных спекуляций отдохнуть/…/".

И архитектор, разжалобившись, дает ей обещание, что он разместит свои формы так, что между ними останется пространство, в которое жизнь сможет внести диваны, постели для своей берлоги. Это насильственная задача архитектору. Отсюда видно, что я понимаю архитектуру как деятельность вне всего утилитарного, архитектуру беспредметную, а следовательно, с особой идеологией, расходящейся с идеологией других идей».

2. Памятник Третьему Интернационалу, 1920 г.

Нарком Просвещения Анатолий Луначарский сравнивал этот проект с башней Эйфеля, и последняя ему нравилась больше. Мы обращаем внимание на то, что между этими башнями есть одно принципиальное различие. Башня в Париже это антенна, а башня в Ленинграде это, вообще говоря, здание, причем с ярко выраженной функцией (органы всемирной власти Коминтерна, информационное бюро, типография, издательство, телеграф). Если мы посмотрим на знаменитое творение Владимира Татлина прагматичным взглядом девелопера, то это административное здание высотой 400 метров не менее 40 тысяч квадратных метров общей площади, призванное концентрировать в одном комплексе множество чиновников и связанных с ними органов управления и распространения информации (рис. 10). Ну, то есть – Федеральный административный центр.

3. «Горизонтальный небоскреб», 1923 г.

Известно выражение  Эля Лисицкого: «Проун – это пересадочная  станция от живописи к архитектуре». Проуны – проекты утверждения нового, серия работ связанная с живописной школой Шагала и знакомством с Кази- миром Малевичем в Москве. Одним из таких проектов стал «Горизонтальный небоскреб» на площади у Никитских ворот (рис.11).

По замыслу Лисицкого, описанному им в статье «Серия небоскребов для Москвы», это должна была быть система объектов для размещения государственных структур. На тот момент строительная отрасль была  не  готова к таким проектам, однако сейчас подобные сооружения уже давно реализованы в европейских странах.

«Мы живем в  городах, родившихся до нас. Темпу и нуждам нашего дня  они уже не удовлетворяют. Мы не можем сбрить их с сегодня на завтра и

«правильно» вновь выстроить. Невозможно сразу изменить их структуру и тип. Москва относится по своему плану к концентрическому средневековому типу. (Париж, Вена). Структура ея: центр – Кремль, кольцо А, кольцо Б и радиальные улиц ы. Критические места – это точки пересечения больших радиальных улиц (Тверская, Мясницкая, и т. д.) с окружностью (бульварами). Здесь выросли площади, которые требуют утилизации без торможения движения, особенно сгущенного в этих местах. Здесь место центральных учреждений». 

4. Проект форта L'Empereur в Алжире, 1930 г.

Основная идея, заложенная в проект «суперструктуры» (как её называл сам Ле Корбюзье) – соединение жилья и автомагистрали (рис. 12).

Многоуровневые жилые этажи располагаются под магистралью и над ней.

«Рисунок (между прочим, один из самых запоминающихся рисунков Ле Корбюзье) показывает, что самые разнообразные планировочные решения и конструктивные методы могут гармонично сосуществовать, и эта мегаструктура, которая не только делает возможным разнообразие, но и создаёт необходимый порядок» (перевод авт.).

5. «Улицы в воздухе», 1952 г.

Питер и Алисон Смитсоны (Alison + Peter Smithson) – выдающиеся английские архитекторы, входившие в состав группы Team X, впервые на 10 конгрессе CIAM (фр. Congrès International d'Architecture Moderne Между- народный Конгресс Современной Архитектуры) в 1956 году попытались опровергнуть основной принцип функционализма – деление города на  зоны для проживания, работы, отдыха. Наряду с другими важными принципами, они выдвинули идею «улиц в воздухе» (англ. “streets in the sky”), которая нацелена на повышение чувства «принадлежности» жителей к своему жилищу и воспитание чувства «соседства». «Улицы в воздухе» – широкие многоуровневые пешеходные пути, поднятые на высоту (рис.13).

Такие нависающие «улицы» служат местом социального взаимодействия. При этом нужно отметить, что такие пространства для взаимодействия в итоге деградируют, так как в принципе не насыщены ярко выраженной функцией, кроме как передвижения по ним.

6. Аркология, 1960 г.

Максимальная городская плотность, использование общественного транспорта самодостаточность и рациональное использование земельных ресурсов легли в основу идей по созданию «гиперструктур» в рамках архитектурного направления названного Аркологией (рис. 14).

Ее основные принципы изложены в книге американского архитектора Паоло Солери (Paolo Soleri) «Аркология: Град по образу и подобию чело- веческому».

«Солери предположил, что немаловажной причиной пагубного влияния на окружающую среду является урбанизация в горизонтальном направлении. Городская застройка занимает все больше новых площадей, при этом местная флора и фауна постепенно исчезает. А значит, происходит полное уничтожение экосистем, которые образовывались не один миллион лет.

При этом существуют и иные неприятности: пространство городов используется не рационально, тем самым создаются иные проблемы. К примеру, практически в любом городе в час пик можно наблюдать перегруженность всех транспортных систем. Еще одним существенным недостатком современных мегаполисов являются промышленные зоны. Почти повсеместно можно увидеть следующее: завод, построенный на окраине сто лет назад, сейчас оказывается чуть ли не в центре разрастающегося города».

7. Башня Никитина-Травуша, 1966-1969 г.

«Башня Никитина-Травуша представляет собой проект одного из высочайших небоскребов мира, высота которого четыре тысячи метров (рис.15).

Проект разрабатывался специально для Японии в 1966-1969 годах ЦНИИ- ЭП им. Б.С. Мезенцева группой конструкторов, которыми руководил доктор технических наук Н. В. Никитин, бывший перед этим главным создателем проекта Останкинской башни. Работа над проектом, заказчиком которого была японская компания, началась 9 августа 1966 года. Расчетное число жителей 500 тысяч человек».

8. Хрустальный остров, 2015 г.(прогноз)

«Бюро Нормана Фостера разрабатывает два проекта, которые позаимствовали некоторые принципы аркологии. Один из этих проектов планируется возвести в Москве (рис. 16).

Здание, получившее название «Хрустальный остров», будет иметь высоту около полукилометра, по расчетам его общая площадь составит примерно 1,2 млн квадратных метров. Проект здания предусматривает замкнутую инфраструктуру, которая создаст комфортные условия проживания для 30 тысяч человек. Дом-проект разместит кинотеатры, музеи, торговые центры, гостиницы с несколькими тысячами номерами, школу на пятьсот человек».

9. X-Seed 4000, 2020 г. (прогноз)

«Амбициозным архитектурным проектом является башня X-Seed 4000. Из названия проекта становится понятно, что это гигант, уходящий в высь на  4 километра. По своей форме X-Seed 4000 похож на священную Фудзияму - один из символов Японии (рис.17).

По расчетам общая площадь уникального мегаздания составит около 26 квадратных миль. X-Seed 4000 обладает возможностью размещения мест проживания и работы для населения в пределах 0,5 – 1 млн. человек».

10. Зеленый поплавок, 2025 г.(прогноз)

Бескомпромиссный по своей смелости проект представила Японская строительная компания Шимицу (SHIMIZU). Это «ботанические» города на искусственных плавучих островах в Тихом океане (рис.18).

На каждом острове размещена километровая башня с индустриальным парком, офисами на 10 тысяч рабочих, жильем на 30 тысяч человек. Сам остров используется для сельского хозяйства и выращивания морепродуктов. Такие города могут объединяться в гиперструктуры и создавать метрополии.